Первый вице-спикер Парламента республики пятого созыва, лидер списка кандидатов в депутаты заксобрания шестого созыва от партии «РОДИНА» Станислав Кесаев об особенностях предвыборной гонки-2017, отсутствии в республике оппозиции и невозможности предварительных договоренностей по сентябрьским выборам.
Предвыборная гонка-2017 подходит к концу. Отличалась ли она чем-то принципиально от предыдущих? Можно ли сказать, что борьба была острой?
Поскольку я, как говорилось в фильме «Белое солнце пустыни», «давно здесь сижу», чего-то супернапряженного в нынешней кампании пока не вижу, а вот колонны с флагами и мотоциклистами от некоторых партий мне напоминают цыганскую свадьбу, когда пытаются произвести шумовой эффект. В реальной жизни все прямо наоборот. Если Ваша партия уже была в парламенте, то лучше расскажите о том, что вы сделали за это время и собираетесь сделать еще. Конечно, предвыборная кампания потому так и называется, что это своего рода шоу. Но мне как человеку, давно пребывающему в политике, подобные шоу непонятны и неприятны. Потому что служение государству и Родине это не шоу, а работа.
Впервые на публичном уровне у нас появилась партия ЛДПР. По итогам дебатов могу сказать: весело, но ничего нового я не услышал. Когда меня как представителя партии власти заставляют покаяться неизвестно в каких грехах, то хочется спросить: а какое вы лично имеете отношение к народу республики? Отдельно взятые заезжие гастролеры, стремящиеся «навести порядок» в Осетии, появляются с предвыборной цикличностью. Это даже не сезонное обострение - это другая болезнь: тоска по власти, которая где-то далеко… Когда твоя родина сразу не определяется, а ты ищешь точку опоры, чтобы оттолкнуться для прыжка во власть…, то, извините, мы многонациональный народ, а не точка опоры, мы республика, входящая в состав РФ и болеем теми же болезнями, что и вся страна. И как только я увижу успехи в сфере ЖКХ России, то с удовольствием буду слушать и пытаться повторить то, что мне пытаются навязать эти «залетные специалисты», претендующие на роль мифологического Геракла. Да, Геракл расчистил Авгиевы конюшни, но эти люди далеко не Гераклы, во всех смыслах.
Сейчас пока нет той истерии, которая бывала раньше - больше напускают тумана. Я надеюсь, что весь негатив не выльется в последние день-два, и у представителей партий хватит трезвого взгляда на выборы как попытку законным путем заявить о себе и что-то сделать.
Вы говорите, ничего особенного не заметили. А как же количество снятых с предвыборной гонки партий?
На мой взгляд, снятия в прямом смысле этого слова, не было. Они просто не прошли регистрацию. Дело в том, что раньше у нас не было такого количества партий, претендующих на включение в предвыборные списки. Когда 20 с лишним лет назад наша страна высвобождалась из-под коммунистических идеологических развалин, мне, например, «яблочники» очень нравились. Но когда ты слушаешь Г. Явлинского, понимаешь, что его либеральные изыски ни к чему в настоящее время не приведут. Что касается партии «Ветеранов России», в которую записались многие мои друзья - бывшие афганцы или сотрудники МВД. Им из центра кто то предложил: давайте учредим партию. Учредили, а собрать подписи – не смогли.
Мне непонятно то, что произошло с местными сторонниками компартий. Это была даже не борьба, а какая-то возня за то, кто будет представлять коммунистическую идеологию. Желающих много, а имеющих представление и возможности... Хотя здесь нет ничего удивительного. В мировых религиях много направлений, а в марксизме их еще больше. Представители коммунистической идеи «закусились» на нюансировке своих позиций и довели друг друга почти до уничтожения. Обиднее всего за тот электорат, который есть у коммунистов. Я не могу не относиться уважительно к людям, для которых строительство коммунизма когда-то было смыслом жизни. Теперь пришли люди, многие из которых, я уверен, программу КПСС не читали до конца. Им просто хочется быть в тени Иосифа Сталина или Геннадия Зюганова (без параллелей!). А в результате их грызни огромное количество людей разуверилось в том, что у них есть право на выбор. Может быть, за этим опять-таки кто-то стоит. Я чувствую, что все же есть та «третья сила», которая полагает, что чем хуже, тем лучше. Ведь найдутся люди, которые обвинят главу республики в том, что он не смог обеспечить нормальные отношения между партиями в ходе предвыборной кампании. Насколько я помню, у главы региона множество позиций, по которым он отчитывается перед президентом, но среди них нет пункта ответственности за единство рядов членов партий.
За месяц до выборов замруководителя ЦИКа и 6 членов одного из ТИКов сложили свои полномочия. Насколько стандартна такая ситуация?
Мне здесь вообще ничего не понятно. Такого никогда не было. С этим составом я никогда не работал, но они же знали, куда идут. Ведь ЦИК это не только вхождение в перечень лиц, замещающих государственную должность. Нужно иметь мужество отвечать за свои действия, а никаких публичных объяснений я не видел. То, что они все зараз так поумнели или ужаснулись, - проблема тех, кто осуществляет подбор кадров. Я всегда говорил: давайте расширим круг поиска лиц для прохождения госслужбы. Не могу сказать, что это делается келейно, но и публичности тоже явно не хватает. Когда я каждый раз вижу новых государственных служащих достаточно высокого ранга и при этом не знаю их биографии и не встречал ранее на госслужбе, у меня появляется вопрос: а справится ли он? По-моему, так и получилось с ЦИКом.
Может ли произошедшее сказаться на работе Центризбиркома?
Конечно, может. Мы и так уже под прессом времени, общественного мнения, отсутствия должного профессионализма и многого другого. Ситуация непростая, а работающий на нервах, всегда больше спотыкается.
Как оцениваете шансы «РОДИНЫ» на преодоление 5%-го барьера?
Я никогда не был чистым прагматиком, но и постоянно восторгающимся оптимистом тоже. Если бы мы не были уверены, что преодолеем этот барьер, вряд ли бы в это дело впрягались. Конечно, партию «РОДИНА» в республике, с одной стороны, можно назвать нераскрученной, абсолютно неизвестной. С другой, очень многие говорят: «Ну, с ней же связано имя Вячеслава Зелимхановича, значит, народ рванет под это имя», а кто-то удивляется: «Да куда же он рванет? Посмотрите, что делает Битаров!». Да, у нас сегодня не все удачно получается, но работа идет. Мы же только советами замордовываем друг друга: «Ты не прав, значит уходи, а я вместо тебя порулю!». Вот и сейчас многие с ним «бодаются», хотя, на мой взгляд, это просто борьба за то, чтобы их не трогали. Есть еще люди, которые хотят, чтобы у главы появился «комплекс неполноценности». Я же хочу сказать, что мы, республика, не лучше и не хуже других. У нас много своих проблем и не меньше достоинств. И надо меньше говорить, а больше работать.
Вы бессменный зампред четырех созывов республиканского Парламента. Есть ли, по-вашему, в республике оппозиция действующей власти?
Реальной оппозиции у нас нет, это совершенно однозначно. В политическом плане мы все еще находимся на стадии поиска, а когда идет спор по поводу поиска пути – это просто попытка обозначить свою позицию. Оппозиция - это когда ты отрицаешь действия правящей партии и говоришь, что идешь во власть потому-то и будешь делать то-то и то-то для того, чтобы …. У меня достаточно скептическое отношение к оппозиционности, например, нынешних коммунистов. Может быть, потому, что помню 96-й год, когда у них была реальная возможность заменить Ельцина, но они на это не пошли. На мой взгляд, потому, что избрали для себя путь «лучше критиковать, чем отвечать». То же могу сказать и о некоторых нынешних политических лидерах. Кто у нас считается в Осетии оппозиционной партией? «Патриоты»?! Как можно расценивать ситуацию, когда их лидер заявляет: «Работой главы республики (это про Мамсурова) мы не довольны, работой правительства не довольны, но против правительства и бюджета голосовать не будем». Разве это оппозиция?! Это просто поиск каких-то средств для реализации своих планов. Конечно, бывали отдельные «красивые» выступления, но я не видел реальных программ, которые бы предлагали изменить курс республики в экономическом плане.
Что бы Вам хотелось изменить в работе Парламента? Насколько, по-вашему, налажено взаимодействие между республиканскими Правительством и Парламентом?
У летчиков есть выражение - «контакт». Когда еще были самолеты с пропеллерами, для того чтобы их завести, механик дергал за лопасть и говорил: «Контакт», а летчик отвечал: «Есть контакт». Приблизительно так и должны работать Парламент и Правительство. Но вопрос в том, кто летчик, а кто механик. Теоретически все ветви власти самостоятельны, а практически получается так, что при приоритете представительной власти инициатива всегда за исполнительной, потому что она напрямую распоряжается деньгами, а представительная только один раз в год это проверяет. Большинство моих коллег в Парламенте в министрах видят небожителей, к которым можно записаться на прием и попросить что-то для своих избирателей и для себя тоже. А ведь на самом деле программа социально-экономического развития республики формируется через наказы избирателей - то, чем должна заниматься представительная власть. Сейчас же, к сожалению, более 70% законодательных инициатив рождается в Правительстве и только потом передается в Парламент. Как правило, исполнительная власть пишет законы, тот же самый бюджет, исходя из своих реальных возможностей. Мы в Осетии чем занимаемся? Латанием дыр. Мы пока не работаем на дальнюю перспективу. Как же на нее работать, когда надо обеспечить места в детсадах и больницах, которые ранее распродали или просто разбазарили. Сейчас все это надо возрождать, как и многое другое! Получается, что исполнитель ведущий, а законодатель - ведомый. Хотя если вернуться к самолетам и механикам, то надо лететь в паре, зная, что мы зависимы друг от друга.
Не было ли за эти 20 с лишним лет момента, когда хотелось уйти? Усталость, ответственность…
Ответственности никогда не боялся. Было что-то вроде безнадеги, когда ты не видишь и не чувствуешь понимания среди коллег, а еще точнее - оппонентов. Говоришь о чем-то, а те либо прямо, либо за спиной - «умничает…». При всем моем уважительном отношении к персоне Мамсурова, Правительство, которое было при нем, я критиковал больше всех. Ну и что? Зато депутаты голосовали как надо, потому что кому-то из них пообещали сумму в адресной инвестиционной программе, а кому-то еще что-то. Но это уже не мои проблемы. Я свою позицию высказал, а результат голосования часто бывал другим. Было и непонимание того, как можно не осознавать совершенно явные вещи. Впрочем, по прошествии какого-то времени многие мои мысли подтверждались. К сожалению, так случилось, когда я в свое время сказал, что наша республика хуже, чем банкрот. Но, слава богу, сейчас выруливаем потихонечку. Надеюсь, вместе что-то сделаем.
Насколько важна ротация в Парламенте?
Абсолютно необходима. Другой вопрос, нужно, чтобы ротация приносила пользу, чтобы человек был и заводным, и патриотом, но самое главное - не популистом и имел трезвый взгляд на происходящее. Нужно не просто говорить, что так дальше жить нельзя, но еще и предлагать, как и что можно исправить.
Вы были одним из немногих депутатов, кто выступал против пропорциональной системы выборов. Видите ли сейчас, в преддверии выборов, изменения в партийной жизни, вызванные нововведением?
Я всегда говорил, что 50/50 интереснее, и теперь, после участия в так называемых дебатах, еще больше в этом убедился. Дебатами наши выступления назвать очень сложно. Это, скорее всего, были монологи, а как только ты пытался что-то сказать вне сценария, то ведущий или его помощники напрягались… Можно сказать, дискуссии не было. Но даже среди того, что я услышал, было много приличных, состоявшихся выступлений и людей. Мне очень понравились представители «Партии роста». Не все, но абсолютное большинство. С такими людьми, на мой взгляд, можно работать. Как одномандатники многие из них однозначно бы прошли в депутаты и приносили пользу республике. В то же время при мажоритарной системе все силы уходили на борьбу между отдельно взятыми кандидатами. И получается, что после выборов люди десятилетиями не разговаривают друг с другом. Вот и решили попробовать поработать, ориентируясь на политические пристрастия. Давайте посмотрим, что из себя будет представлять новый парламент. Я не хочу ни загадывать, ни обсуждать те персоны, которые есть в списках партий. Уверен в том, что те люди, с которыми я иду вместе от партии «РОДИНА», будут не хуже других понимать боль наших избирателей и пытаться это исправить.
И «Единая Россия», сторонником которой Вы были долгое время, и «РОДИНА» входят в ОНФ. Как Вы оцениваете роль ОНФ в жизни, в частности политической, страны?
По большому счету, в политическом плане у нас все только устаканивается. С 1985 года мы видим приоритет то одной идеи, то другой. «Правящая партия» - это не только та, у которой власть, но и та, которая берет на себя за все ответственность. Но у нее часто нет возможности, а может быть и желания, смотреть на себя критическим взглядом, потому что, заявив какие-то лозунги, она должна и себя, и окружающих убеждать в том, что эти лозунги реализуются. На мой взгляд, «Единая Россия» не в состоянии полностью охватить все множество проблем, которые есть в стране. Она их обозначает, но для того, чтобы их решить, нужны как минимум «пламенные революционеры», а не чиновники, которых, скажем так, приставили к этому месту. Чиновник старается удерживаться на своем месте, не только потому, что там тепло, а пытается в силу своего разумения выполнять чиновничьи функции. Владимир Путин как лидер страны понял, что одной партии недостаточно и расширил диапазон действий, создав Народный фронт. Таким образом, появилась масса людей, которая, не подчиняясь партийной дисциплине, называет вещи своими именами и предлагает конкретные действия. Ведь в этом же смысл Народного фронта.
Недавно республику с рабочим визитом посетил председатель партии «РОДИНА», депутат Госдумы Алексей Журавлев. Как считаете, можно ли сказать, что Северная Осетия получила поддержку в лице еще одного представителя федерального центра?
Это однозначно. И еще неясно, кто из нас кому больше нужен. То, что он приехал «сверить часы», продемонстрировать серьезность своих намерений, - само собой. Но целью приезда Журавлева, помимо всего вышеперечисленного, было «воодушевить младших собратьев» и показать, что пока он один в Госдуме, но нас там может быть больше. Это такая парламентская солидарность. Не говоря уже о конкретной помощи республике в хозяйственной сфере. Например, в сфере ВПК.
В народе упорно говорят о предрешенности сентябрьских выборов, о существующей договоренности по распределению мандатов. Каков Ваш прогноз?
Я пришел в Парламент как представитель общественного объединения («неформал») - свободным человеком. В моем округе, тогдашнем 25-м мичуринском, кандидатов было 8 человек. Кем-то (руководящей и направляющей силой) в этом списке было обозначено: вот этому приоритет, вот этому можно помогать, а вот этих «не пущать…». Получилось так, что я выиграл и у тех, и у других. Следующие мои выборы кто-то из руководства республики оспорил в судебном порядке, поскольку я не собирался менять свои взгляды. В Парламент я вернулся в том же созыве, но уже в другом качестве. Только в последнем, V созыве, я пошел в парламент по партийному списку «Единой России», но свой 25-й избирательный округ никогда не оставлял. Не помню, каким был по списку, но на праймериз всех, даже политических «тяжеловесов», как писала газета «Северная Осетия», обошла никому не известная девушка-врач из Моздока. Вот тогда я вновь подумал о «руководящей и направляющей силе». Так что, конечно, какие-то предварительные проговоры, возможно, есть, но договоренностей быть не может.